ЕЩЁ ТРИ ПОРОСЁНКА!

ЕЩЁ ТРИ ПОРОСЁНКА!

 

Сказ и стих

 

Владимира Магарика

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Иерусалим, 1995

Ирит Дубровской

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

ПРЕДИСЛОВИЕ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ

и Как Кого Зовут

С САМОГО НАЧАЛА

и Песенка Гуся

ПОРА СТРОИТЬ ДОМ

и Песенка Плохой Погоды

МЫ – СОСЕДИ

……..и Песенка Новоселов

ДОМ С ТРУБОЙ

……..и Песенка Французского Замка

КАК ЗАВЕСТИ КОТА

……..и Песенка Мышей

ВОЛК ПОЯВЛЯЕТСЯ

……..и Волчья Вызывалка

ПОДУМАТЬ НЕ ВРЕДНО

……..и Песенка Поросячьих Пяток

В ОСАДЕ

и Песенка Огня и Чайника

СТРАШНАЯ СКАЗКА

……..и Песенка Многоточия

НА ПРИСТУП

……..и Песенка Волчьего Брюха

СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ

……..и Волчья Дразнилка

ПРЕДИСЛОВИЕ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ

 

Когда я сам был малышом, и потом, когда у меня завелись свои собственные маленькие дети, я частенько разглядывал и читал (им и себе) книжку под названием “Три поросёнка”, написанную замечательным детским поэтом и сказочником Сергеем Михалковым, автором “Дяди Степы” и Гимна Советскому Союзу. Но так чтение попадало на время перед сном, который должно во все века соблюдать неукоснительно, то я всегда застревал на полдороге к дому Наф-Нафа или, самое дальнее, вместе с волком в печной трубе. И у меня не осталось в памяти, что произошло с главным героем, то есть с волком, потом: сгорел ли он, или был изжарен, или с него просто спустили шкуру, оставив бегать, как есть.

 

Как с тех пор всё переменилось! У моих детей появились свои собственные, Союз Нерушимый размножается, как амёба, делением, а я живу на расстоянии часа ходьбы не от Спасских, а от Яффских ворот.

 

И вот мне захотелось рассказать в деталях, что же произошло с волком и поросятами по последним данным, новонайденным после открытия архивов учреждений типа ??Б.

 

Сюжет разбит на порции, съедаемые в один присест. Да благословят меня громадные тени Диснея и Михалкова, и вперёд!

 

Чиж нам чивкает: “Чив-Чив!”

Мы ему: “Ниф-Ниф!”

 

Ёж нам тюфкает: “Тюф-тюф!”

Мы ему: “Нуф-Нуф!”

 

Пёс нам тявкает: “Тяф-тяф!”

Мы ему: “Наф-Наф!”

 

Блеют, хрюкают, поют,

Как кого зовут.

 

С САМОГО НАЧАЛА

 

На зелёной мураве у реки жили-были три братца поросенка. Солнце припекало им их розовые спинки, пятачки пуговкой и хвостики завитком. Все знали, как кого зовут. Многознайку старшего звали Наф-Наф, шустрика среднего звали Нуф-Нуф, а младшего, от горшка-два-вершка, звали Ниф-Ниф.

 

У реки, на круче, начинался густой Чёрный лес, о котором ходили толки да слухи. Там-де живёт волк по прозванию Волк Страшный. А в реке над чистым дном рябила мелкая вода, так и звала купаться:

 

– Подходи сюда, не трусь! –

Говорит цыплёнку гусь:

– Тут тепло и воздух сладкий,

А вода тебе по пятки!

 

– Сладки гусиные лапки! Фу! – сказал Наф-Наф презрительно, и примирительно продолжал: – Надо по-настоящему, по-морскому, вот как:

 

Можешь плыть, не беспокоясь,

Где воды тебе по пояс.

Не дрейфуй среди морей,

Не забросив якорей!

 

– И-и-и! – завизжали Нуф-Нуф и Ниф-Ниф, – Не забросив якорей! – и кинулись головой в воду.

 

ПОРА СТРОИТЬ ДОМ

 

На другой день с утра подул холодный ветер, закапал дождь и наступила осень.

 

Дождик брызгал, как из лейки,

На заборы, на скамейки,

На дорогу лил.

Под скамьёю придорожной

Фыркал котик осторожный,

Лапок не мочил.

 

Дождь вовек не перестанет,

Даже хуже, буря грянет.

Забуянет гром,

И повсюду станут тучи,

Чтобы выглядеть пожутче,

Полыхать огнём.

 

– Я уже штаны надел, а всё дрожу! – сказал маленький Ниф-Ниф

 

– Значит, пора строить дом! – сказал предусмотрительный Наф-Наф.

 

– Покажи! – попросил шустрик Нуф-Нуф.

 

– Ну, пошли! – сказал Наф-Наф. – Вот здесь я сложу дом. Сверху – крыша с трубой, сбоку стены с окном и дверью, снизу – пол, но его не видно, а кругом – завалинка и забор.

 

– Как складывать? – спросил шустрик Нуф-Нуф.

 

– По кирпичику, как лего, – ответил Наф-Наф.

 

– Хи, тягомотина-бегемотина! – сказал шустрик Нуф-Нуф, – Пошли, Ниф-Ниф, сделаем всё сами. Раз-два и готово!

 

И два меньших братца бросили Наф-Нафа и побежали вниз к реке.

 

МЫ – СОСЕДИ

 

Маленький Ниф-Ниф моментально поставил три палки треногой, обмотал их сеном-соломой и головой проделал дыру для входа-выхода. Быстрее, чем вы успели про это прочесть.

 

Шустрик Нуф-Нуф был посильнее братца. Он сходил к лесу и принёс с опушки охапку кольев с прутьями. Колья сложил домиком, а прутья связал и накинул сверху, как циновку. Здорово вышло!

 

Дверь он сделал из ящика, за которым сходил отдельно.

 

Тут пришёл старина Наф-Наф и сказал:

 

– Вот это да! А у меня ещё не готово, приходите завтра. Итак, у меня теперь два соседа, ты и ты. И у тебя, Нуф-Нуф, тоже два соседа: он и я. И у тебя, Ниф-Ниф, два соседа, ты понял?

 

– Значит, так, – сказал маленький Ниф-Ниф:

 

Бездомным был я пнём,

И вдруг после обеда

Стоит мой новый дом

И новых два соседа!

 

– Ура! – закричали старшие Нуф-Нуф и Наф-Наф:

 

Теперь всегда-всегда

Мы будем жить занятно,

Ходить туда-сюда

К соседям и обратно!

 

ДОМ С ТРУБОЙ

 

На другой день ближе к вечеру дом Наф-Нафа был совсем готов. Нуф-Нуф с Ниф-Нифом остановились у открытой калитки, разинув рты от изумления.  На окнах колыхались занавески, из трубы валил дым, на клумбе цвели анютины глазки, из дома пахло пирогами с ванилью, а сам хозяин доделывал последнее важное дело – прилаживал к двери французский замок:

 

Сложен дом из кирпичей…

    – Это дом чей? –

Со скамейкой под окном,…

    – Это чей дом? –

Под застрёхами стрижи,…

    – Кто, скажи –

Ход отдельный для кота.

    – Будет жить там?

– Наша дружная семья:

    Ты, он, я!

 

Застрёха – это козырёк на крыше. Под нею вьют гнёзда ласточки и стрижи.

 

– У меня есть СВОЙ дом! – гордо сказал шустрик Нуф-Нуф.

 

– А у меня есть ШАЛАШ! – гордо сказал маленький Ниф-Ниф.

 

– Конечно! – сказал праведник Наф-Наф. – Но если, Хас-вэ-Халила, мой дом вдруг сгорит дотла, неужели ты меня к себе не пустишь, Нуф-Нуф?

 

– Хоть сейчас! – сказал шустрик Нуф-Нуф.

 

– Я тоже! – сказал Наф-Наф. – Ну, а если Ниф-Нифу захочется придти ко мне в гости и остаться на ночь, неужто он не останется?

 

– Конечно, останусь! – сказал маленький Ниф-Ниф.

 

– Ну вот! – сказал Наф-Наф. – А теперь пошли лопать пироги!

 

КАК ЗАВЕСТИ КОТА

 

Когда на кухне был съеден последний кусочек последнего пирога, маленький Ниф-Ниф завертел головой во все стороны:

 

– Я насчёт кошачьего лаза. Ты уже завёл кота, Наф-Наф?

 

– Нет. Кот заведется завтра, – ответил Наф-Наф.

 

– Как так? – спросил маленький Ниф-Ниф.

 

– Как? Вот послушай. В новом-преновом доме, в кучах стружек обязательно заводятся мыши, у них свои пути и обходы. Кот же обходит новый дом кругом, как скаут, и если находит лаз побольше, чем для мышей, но поменьше, чем для собаки, то говорит себе: “Это для меня!” И является вдруг, поднявши хвост, посреди кухни всем на удивленье.

 

– Я видел однажды кота на крыше, – сказал шустрик Нуф-Нуф.

 

– Кот сидит на крыше только днём, – объяснил  Наф-Наф. –  Он не боится высоты, не то, что мы с вами. А ночью! Тут-то у них начинаются НАСТОЯЩИЕ кошки-мышки, без завязывания глаз, только держись!

 

Где ход – там мыши,

Где мыши – кот,

Где кот – там (тише!)

Подвал и ход.

 

– А дальше? – спросил маленький Ниф-Ниф.

 

– А дальше – мочало, начинай сначала, – сказал Наф-Наф.

 

– Не пойдёт! – закричал маленький Ниф-Ниф. – Должен быть ещё один куплет! Вот:

 

В подвале – мыши,

К подвалу – ход,

А кот на крыше

Вопит: – В поход!

 

ВОЛК ПОЯВЛЯЕТСЯ

 

Рано утром, когда вдруг выдалась ясная погода, шустрик Нуф-Нуф повёл маленького Ниф-Нифа на опушку Чёрного леса показать, где растут моховики и опята.

 

– А правда, тут живёт волк по прозванью Волк Страшный? – спросил маленький Ниф-Ниф, округлив глаза.

 

– Ну уж! – ответил шустрик Нуф-Нуф. – Волков давно постреляли храбрые охотники из ружей с двумя стволами. Волки водятся теперь только в страшных сказках и нравоучительных стихотворениях.

 

Шустрик Нуф-Нуф выучил эти трудные слова у многознайки Наф-Нафа. Нуф-Нуф закатил глаза и утробным голосом произнёс:

 

Если ходишь ты без толка,

Без указки и тропинки,

Непременно встретишь волка

В леса самой серединке!

 

– Ага! – сказал маленький Ниф-Ниф:

 

С очень дли-инными ногами,

С очень кру-углыми глазами,

С очень о-острыми зубами,

– О! О! О!

 

– Точно! – сказал шустрик Нуф-Нуф:

 

Мы его обеспокоим,

Пасть зубилами откроем,

Чтоб завыл он жу-утким воем:

– У! У! У!

 

А волк, самый настоящий, вовсе не из сказки, а из шкуры, хвоста, когтей и зубов, стоял в это время за орешником, дрожа от возмущения. Он высунул голову из куста и сказал негромко, но отчётливо:

 

– У-у!

 

Поросята завизжали: “И-и!”, и бросились со всех ног домой, каждый к себе.

 

ПОДУМАТЬ НЕ ВРЕДНО

 

Ниф-Ниф был меньше и визжал громче, и поэтому волк помчался за ним.

 

Ниф-Ниф влетел в свой шалаш, заткнул дыру соломой и сел, весь дрожа от страха. Хвостик дрожал сильнее всего Волк тоже сел на задние лапы у шалаша Ниф-Нифа, и стал – угадайте, что?

 

Стал ДУМАТЬ! А подумав, набрал воздуху, примерился и:

 

– ФФУ!- дунул со всей силы. Шалаш Ниф-Нифа разлетелся по соломинке, и Ниф-Ниф оказался НОС К НОСУ С ВОЛКОМ!

 

– И-и! – завопил маленький Ниф-Ниф и кинулся прямо к хижине шустрика Нуф-Нуфа. Нуф-Нуф услыхал вопль маленького Ниф-Нифа ещё издали и выглянул в дверь: в чём дело? Ниф-Ниф влетел весь в соломе, пихнул дверь ногой и закричал:

 

– Дом сдуло, волк снаружи!

 

Волк, и вправду, уже сидел снаружи на задних лапах и – угадайте, что?

 

ДУМАЛ. А подумавши, он набрал воздуху и:

 

– Ф-ФУ! – слетела прутяная крыша. И:

 

– Ф-ФУ! – стены повалились, как в карточном домике. Ниф-Ниф и Нуф-Нуф выскочили и побежали к одному и тому же месту – к кирпичному дому Наф-Нафа.

 

– И-и! – визжал шустрик Нуф-Нуф, который бежал первый.

 

– И-и! – визжал маленький Ниф-Ниф, который бежал следом, почти не отставая,.так что пятки сверкали.

 

Бежали ножки, бежали пятки,

За ними хвостик, все – без оглядки!

 

Песенка получилась такая короткая, потому что на большее у Ниф-Нифа не хватило дыхания. Пятки у поросят находятся в самом низу копытец.

 

В ОСАДЕ

 

Наф-Наф сидел в беспокойстве у открытой настежь двери рядом с котом (тот уже завёлся). Из печки пахло пирогами с вишней, но Наф-Нафу было не до пирогов. С реки доносилось поросячье “И-и!”, то дальше, то ближе, и вот уже совсем рядом.

 

Из-за бугра на дорожку выскочил шустрик Нуф-Нуф, за ним – маленький Ниф-Ниф, а за ними обоими – громадный серый Страшный Волк, тот самый!

 

Поросята стремглав влетели в открытую дверь. Кот зашипел. Волк с маху сел на задние лапы ДУМАТЬ. Наф-Наф захлопнул дверь, щёлкнув французским замком.

 

Шустрик Нуф-Нуф сидел теперь под кроватью, а маленький Ниф-Ниф – под креслом. У каждого дрожал хвостик.

 

Наф-Наф молча наблюдал. за лужайкой и братцами поросятами. Ничего не происходило.

 

– Вылезай, малышня, на пироги с вишней! – позвал Наф-Наф.

 

Пироги пахли так густо, что малыши осмелели и отправились на кухню. Шустрик Нуф-Нуф, раз он был старший из младших двоих, стал рассказывать по порядку, что и как было.

 

– У-у! – кричал шустрик Нуф-Нуф, изображая волка.

 

– И-и! – кричал маленький Ниф-Ниф, изображая себя и Нуф-Нуфа.

 

Всё ужасное стало вдруг смешным. Из чайника валил пар. Огонь в печи перебегал с уголька на уголёк.

 

Поглядел огонь – начальник

На кипящий медный чайник,

Цапнув лапой за плечо:

– А теперь не горячо?

 

Такая у огня была песенка. А у чайника – другая:

 

Возмутился чайник медный,

Засвистел в свисток победный,

Зашипел котом: – Не тронь! –

И водой зашиб огонь

 

СТРАШНАЯ СКАЗКА

 

Кот ходил взад-вперёд. Наф-Наф, нет-нет, да поглядывал через окно на волка (тот ещё ДУМАЛ):

 

Волк застыл у нас, как тумба,

И поводит головой,

Словно чёрный Мумбо-Юмбо

Перед стычкой роковой.

 

– Ой-ой-ой! – сказал маленький Ниф-Ниф.

 

Наф-Наф опять глянул в окно:

 

Ходят солнце и луна

Друг за другом днём и ночью,

Но душа моя темна,

А на сердце…

 

– А на севце фто? – спросил шустрик Нуф-Нуф полным ртом.

 

– А на сердце – многоточье! – ответил Наф-Наф упавшим голосом.

 

– Доели? Садитесь на коврик, я расскажу СТРАШНУЮ СКАЗКУ, – сказал Наф-Наф: – Жила-была девочка. Пошла она с подругами в лес по ягоды, отстала и заблудилась. И вдруг навстречу – ВОЛК!

 

– Волк Страшный! В леса самой серединке! – сказал шустрик Нуф-Нуф.

 

– Ага! Не перебивай! – сказал Наф-Наф и продолжал: – Но девочка его не узнала и говорит:- Здравствуй, дедушка! Волк так и присел: – Как тебя зовут, девочка?

 

– Красная Шапочка! – сказал шустрик Нуф-Нуф.

 

– Не перебивай, Нуф-Нуф! Дай мне ягод, пожалуйста! – говорит Волк. – На, дедушка! – говорит Красная Шапочка. Волк поел ягод: – Тьфу, все зелёные! – и опрометью бросился куда глаза глядят самой короткой дорогой. А Красная Шапочка пошла следом и скоро оказалась на опушке. Вот и сказке конец, кто дослушал – молодец!

 

Так докончил свою сказку Наф-Наф, а наша ещё впереди.

 

НА ПРИСТУП

 

Волк сидел, раздумывая, целый час, и было о чём. Кирпичные стены не сдуть ни ветру, ни волчьему фуканью. Дверь – на французском замке. Кошачий лаз мал. Окна зарешёчены. Крыша из черепицы, словно броневая. И так далее.

 

Погода испортилась. Косой дождь забарабанил по крыше и по волчьему темени.

 

Если дождь долдонит в ухо

И в ушную перепонку,

Если воем воет брюхо, –

В путь-дорогу! К поросёнку!

 

Вы его сыщите в поле

Или крытом помещеньи:

– Заходи ко мне, соколик,

На трефное угощенье.

 

Волк стал мечтать о варёном, жареном, тушёном, печёном и даже маринованном поросёнке. Это навело его на мысли о печке, а мысли о печке – на мысли о печной трубе.

 

– Нашёл! – догадался Волк. – Eжели влезть в трубу, а оттуда, через печь – на кухню – это будет дело! Только быстро-быстро, чтоб поросята не успели опомниться.

 

Волк облизнулся:

 

Поросёнок гладкий-гладкий,

Запечёный с тмином в тесте,

Слаще сладкой шоколадки,

На почётном будет месте!

 

В брюхе у волка заурчало и заныло. Волк заорал: “УРА, НА ПРИСТУП!”, с грохотом вспрыгнул на крышу, а оттуда провалился в печную трубу, ногами вниз, как в пропасть.

 

СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ

 

– Что это? Что это? – закричали Ниф-Ниф с Нуф-Нуфом и кинулись спасаться на свои места: шустрик Нуф-Нуф под кроварь, а маленький Ниф-Ниф под кресло. Кот вскарабкался на занавеску.

 

Наф-Наф, не теряя даром ни секунды, открыл в печи дверцу и подкинул охапку валежника. Пламя разом загудело, и в трубу повалил дым с искрами.

 

– У-у! О-о! А-а! – раздалось в печной трубе. Волк вылетел оттуда наружу, как пушечное ядро, и плюхнулся брюхом на анютины глазки. Следом, дымя, как пыжи, полетели клочья шерсти. Волк оголился от ушей до хвоста. Вся его шерсть сгорела.

 

Шустрик Нуф-Нуф открыл форточку на кухне и в очередь с маленьким Ниф-Нифом стал выставлять туда рожки и кричать “Жареный волк!” У окна был один стул на двоих.

 

Волк поднялся и, хромая на все четыре лапы, ушёл через калитку в Чужой лес, где о нём до сих пор никто слыхом не слыхал. Там он спрятался от стыда в буреломе до конца дней своих.

 

Пусть рогатая коза

Волку выколет глаза!

Пусть усатый таракан

Волка сцапает в капкан!

 

Пусть его посадят в сети

И покажут всем на свете,

Повезя по всей Земле

На железном корабле.

 

У-лю-лю, Страшный Волк! Прощай навеки!

 

До свиданья, поросята! Мира и счастья!